Константин Рунов
Материал из ВикиВоины
Константин Рунов — русский офицер, полковник Павловского лейб-гвардии полка и командующий сводным Гвардейским отрядом почётного конвоя, который охранял императора Александра II во время русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг.
Биография[править]
Константин Рунов родился в 1839 г. Отец его, Алексей Иванович, получил дворянство в 1848 г. Получив воспитание в Павловском кадетском корпусе, он поступил в 1857 г. на службу прапорщиком Лейб-гвардии в Гренадерский полк, с прикомандированием к Михайловской артиллерийской академии, а в 1859 г. был переведён Лейб-гвардии в Павловский полк; прикомандированный затем, в 1861 г., к Новгородскому графа Аракчеева кадетскому корпусу, в должность репетитора по предмету математики, Рунов в 1862 г. произведён был в подпоручики и в 1863 г. в поручики и участвовал, в течение пяти месяцев, в усмирении Польского восстания в составе войск Виленского военного округа, причём за отличие, оказанное в деле у местечка Гедройц, награждён был орденом св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.
Неутомимая жажда деятельности влекла Рунова к занятиям, — и он не удовлетворялся только строгим выполнением обязанностей строевой службы, а всегда был готов на всякий полезный труд. Общество офицеров Павловского полка выбрало его библиотекарем, — и в этом деле он оставил по себе добрую память, ибо обогатил библиотеку новыми капитальными научными трудами, ввёл правило о принятии всеми офицерами участия в управлении ею и записи всех мнений относительно порядка приобретения сочинений, устройства помещения и прочее. В начале 1864 г. Рунов был назначен начальником школы солдатских детей и детского приюта, состоявших при Павловском полку, и, для лучшего изучения дела по преподаванию, посещал Крюковские казармы, где в то время обучением заведовал опытный педагог. Рунов относился к детям совершенно по-отечески и делил с ними все их интересы; много забот и изобретательности вносил он, чтобы разнообразить монотонность их казарменной жизни и облагородить некоторую грубость её нравов. По его почину явился в школе волшебный фонарь (аппарат для проекции изображений), организовались чтения, музыкальные вечера и домашние спектакли; Рунов привлек к своему делу всех молодых офицеров и сделался центром кружка, главный интерес которого сосредоточивался в горячем интересе к литературе, музыке и школе.
В 1866 г. Рунов был произведён в штабс-капитаны, в 1867 г. назначен членом полкового суда, в 1870 г. произведён в капитаны, в 1871 г. награждён орденом св. Станислава 2-й степени и в 1873 г. занял должность председателя полкового суда; затем, в 1874 г. назначенный членом комиссии для составления Устава внутренней службы и членом комиссии по вопросу об учебной части в войсках, Рунов в первой из этих комиссий, в качестве делопроизводителя, принимал весьма деятельное участие. В том же 1874 г. он был произведён в полковники, а 19 декабря 1875 г. был назначен флигель-адъютантом и командиром 1-го и 2-го батальонов лейб-гвардии Павловского полка.
В 1877 г. с началом русско-турецкой войны Рунов со своим полком выступил в поход и после того, как полковник Пётр Озеров был ранен при переправе через Дунай, был назначен начальником сводного конвоя Его Величества и с этим конвоем участвовал при взятии Ловчи. В этом сражении, несмотря на громадные препятствия, гвардейцы и стрелки, всё время имея впереди Рунова и других офицеров, взяли приступом турецкие завалы и прогнали турок за р. Осьму. За это дело Рунов был награждён золотой саблей с надписью "За храбрость".
Как поясняет официальная история Павловского полка, Рунов вернулся к павловцам, "вследствие того, что после производства... в полковники флигель-адъютанта капитана фон Энден, в конвое оказалось два полковника; к тому же Рунов был командиром 1 батальона полка... Его Величество отпускает его из своего конвоя в полк, только для того, чтобы дать ему больше случаев для боевых отличий". Однако Прежбяно в своем письме описал это несколько иначе: "Конечно вышла маленькая неловкость, так как начальник Почетного Конвоя императора выше командира батальона. На бедного Рунова жалко было смотреть, его отчаяние доходит до того, что он искренно жалеет, что не был убит под Ловчей".
1 сентября Рунов подписал последний приказ по отряду: "Оставляя начальствование славным почетным конвоем Его Величества, я не могу не выразить искреннюю мою признательность и глубокую благодарность всем г.г. офицерам; нижних чинов душевно благодарю за их ревностную и молодецкую службу в бою и вне боя. Осчастливленный великими милостями государя шефа, я имею в настоящую минуту единственное сожаление — это то, что приходится расстаться с Вами друзья и товарищи". По свидетельству писательницы графини Е. Салиас де Турнемир, "взгляд его грустный и как-то странно глядевший — ничего не видя, остался у меня в памяти до сих пор".
12 октября 1877 г. Павловский полк участвовал в кровопролитном сражении у Горного Дубняка. В ходе боя полковник оказался с несколькими ротами в 200 шагах от турецкого редута. Как сообщает история полка, "Рунов решился на атаку редута, рассчитывая, что если даже ему удастся довести своих людей только в ров, то турки не дерзнут оставаться в непосредственной близости от сколько-нибудь значительного противника".
Рунов с револьвером повел своих подчиненных к копнам соломы, которые находились в 60 шагах от редута. Однако до соломы добежала лишь небольшая группа, остальные отхлынули под жестоким турецким огнем. Пули буквально выкашивали и эту группу павловцев (солома, конечно, не могла их защитить). В этот момент русская артиллерия, поддерживающая атакующих, обстреляла Рунова и его солдат. В результате несколько человек были ранены, в том числе и полковник — ему перебило левый бок до шеи. Флигель-адъютанта немедленно вынесли на полотнищах палаток на перевязочный пункт, где он провел всю ночь, после чего, несмотря на протесты медиков, потребовал, чтобы его отнесли к редуту: "Несите меня к моим молодцам, хочу умереть среди моего батальона". Однако до редута донесли уже только тело Рунова.
Когда редут, ценой огромных потерь был наконец взят, там в общей могиле были похоронены Рунов и еще четверо офицеров. 26 октября, по приказанию императора Александра II, тело Рунова было вырыто. После панихиды его останки были уложены в деревянный и железный гробы (последний был сделан из снятой крыши мечети в Горном Дубняке) и направлены в Петербург. По словам Прежбяно, "проезжая же мимо нашей Квартиры, гроб внесли в церковь, где в присутствии государя была отслужена панихида. Царь очень плакал и, во время пения "Со святыми упокой" и "Вечная память", стоял на коленях". Царь не мог говорить о Рунове без слез, "очевидцы говорили..., что объезжая гвардию и заговорив о нем, государь горько плакал, сказав: "Смерть его на моей совести, так как я вторично послал его в дело". Рунов был похоронен на Смоленском православном кладбище в Петербурге. Кроме четырех вышеперечисленных еще трое офицеров умерли в течение нескольких лет после завершения войны.